Антон Семенников о проекте инклюзивного поселка и благотворительности среди предпринимателей

Как в Ярославской области строят инклюзивный поселок на деньги предпринимателей

Антон Семенников, финтех-предприниматель и банковский сотрудник, в конце лета начал создавать масштабный инклюзивный проект — поселок, где смогут жить дети с особенностями развития и их родители. Большую часть денег на строительство жертвуют компании, но главная задача проекта — выйти на самоокупаемость. Узнали у Антона, зачем предприниматели занимаются благотворительностью, что его самого привело в эту сферу и как он решился на запуск проекта именно сейчас.

Эксперт — Антон Семенников, банковский сотрудник, собственник нескольких финтех-компаний и один из руководителей благотворительного фонда «Твоё решение». Записалa Мария Лебедева.

Как я начал помогать особенным детям

В 2011 году я работал в найме менеджером по продажам, и однажды коллега предложила мне присоединиться к волонтерам, которые собирались в школу-интернат «Жулебино» в Тульской области. Это был интернат VII типа: там жили и учились дети с задержкой психического развития. Некоторые из них были отказниками, чьих-то родителей лишили прав, а кого-то забирали в семью на выходные.

Среди волонтеров не хватало человека с машиной, и я согласился помочь. Помню, когда я впервые приехал в «Жулебино», удивился, что при изобилии подарков от спонсоров (10 приставок PlayStation на 30 человек!) у ребят не было нормального туалета. Просто помещение с дырками в полу, без перегородок — будто таким детям они не нужны.

Я понял, насколько ценно для этих ребят общение со взрослыми, которые не пренебрегают ими, и решил ездить в «Жулебино» регулярно. Рано утром в выходной мы выезжали в Тульскую область и проводили там весь день: устраивали спартакиады, учили ребят простейшим бытовым навыкам — готовить обед, приводить одежду в порядок. Иногда я брал с собой гитару и учил их играть.

В то время мне нужна была такая отдушина, потому что у меня начался разлад с первой женой. Так случилось, что во время поездок я нашел новую любовь, и сейчас у нас с ней дружная семья и трое детей.

В 2016 году школу-интернат расформировали, а спустя два года некоторые из его выпускников, кто уже столкнулся с трудностями взрослой жизни и осознал, насколько она неласкова к ним, решили создать благотворительный фонд. К инициативе присоединились бывшие волонтеры и гендиректоры других фондов. Так появился новый фонд — «Твое решение».

Фонд адресно помогал ребятам: одних устраивал на работу, другим покупал одежду и еду. У него было около 300 подопечных.

Я не участвовал в его создании — занялся своим бизнесом в IT-сфере. Но команду поддерживал, в том числе финансово. Фонд адресно помогал ребятам: одних устраивал на работу, другим покупал одежду и еду. У него было около 300 подопечных.

В числе проектов «Твоего решения» был ежегодный летний лагерь «Можайское море». Этим летом я приехал туда с восьмилетней дочкой и именно там узнал о трудностях, с которыми столкнулся фонд. Они определили мою новую роль в нем.

Как я стал одним из руководителей благотворительного фонда

«Можайское море» — это шатровый лагерь на берегу Можайского водохранилища в Московской области. Сюда на две недели приезжают отдохнуть дети с особенностями развития и их родители.

В этом году в лагере «Можайское море» побывали 130 гостей

На шатры для лагеря деньги выделил один частный инвестор — благодаря его отчислениям и существовал фонд. Но, когда началась смена, на которую мы приехали с дочкой, он вышел из проекта. Организаторы встали перед выбором: сворачивать лагерь и закрывать «Твое решение», потому что денег больше нет, или закончить работу хотя бы этой смены, но на свои.

Мы были хорошо знакомы с гендиректором «Твоего решения» Дмитрием Назаренко, и в доверительном разговоре он рассказал мне о проблеме. Я убедил его, что лагерь должен доработать до конца смены, и предложил свои деньги. А о судьбе фонда решили поговорить уже в Москве.

Могу сказать по своим наблюдениям, что лагерь здорово влияет на ребят

Я видел, какую пользу особенным детям и их близким приносит лагерь. Поделюсь парой историй.

Когда мы с дочкой были в «Можайском море», туда приехал мальчик в ошейнике и на поводке, со связанными руками и металлической трубкой между ними и ошейником — она не позволяла ему прикоснуться руками к лицу. Оказалось, что у него шизофрения: если руки свободны, он начинал срывать с лица кожу. Но уже на десятый день мальчик ходил по лагерю без устрашающих приспособлений. Окружение так повлияло на него, что он стал спокоен и весел, как другие ребята.

Еще там отдыхал с мамой 10-летний мальчишка, который несколько лет назад попал в аварию и месяц пролежал в коме. Мама стала за него бояться и не отходила ни на шаг. В лагере ее убедили, что ребенок играет под присмотром, в безопасности, и отправили в салон красоты — чтобы она наконец посвятила время себе. И это правда пошло ей на пользу: к концу смены женщина не выглядела тревожной, как раньше.

Моя дочь, шокированная в первый день тем, какими разными бывают дети, в итоге подружилась со всеми

Вернувшись в Москву, я стал думать, как быть с «Твоим решением», — советовался с учредителями, с людьми из разных НКО. В итоге мы решили с Дмитрием Назаренко, что будем вместе заниматься фондом.

Меня беспокоило, как банк, в котором я работаю директором по цифровому развитию, воспримет новость о моем участии в стороннем проекте. Я пришел к руководителям и рассказал все, как есть, показал фотографии из лагеря. На это мне ответили, что благотворительность — это не коммерция, к тому же банк не против поддерживать такой проект. Так в августе я официально стал одним из руководителей фонда, и к этому моменту у меня появилась идея, как развивать его дальше.

Какие проблемы особенных ребят и их родных мы хотим решить

Я пообщался с подопечными фонда, их родителями и волонтерами и понял, что есть проблемы, которые не решить без масштабирования проекта. Вот некоторые из них.

Общество не принимает таких детей
Показательная история: в «Можайском море» взрослым приходилось дежурить по ночам, потому что пьяные мужики несколько раз пытались сжечь детский лагерь с криками: «Уроды, проваливайте отсюда!» Пойти в обычную школу и получить обычное образование ребята с особенностями не могут, в том числе потому, что толерантного общества в нашей стране пока нет.
Выпускникам спецучреждений сложно получить хорошее жилье
Знаю парня, которому выделили квартиру в двухэтажном бараке, где пол проваливался под ногами и сантехника еле работала. Он пошел в опеку просить нормальное жилье, и ему предложили подписать договор на ремонт за 3,5 млн руб. Парень согласился, но в итоге ремонт сделали минимальный: поверх дырявого пола положили линолеум, поклеили дешевые обои, а сантехнику не заменили. А в ответ на возмущения пригрозили многолетними разборками.
Ребятам непросто устроиться на работу
Во-первых, выходцам из спецучреждений доступны лишь малооплачиваемые профессии: грузчик, уборщик, помощник на кухне.

Во-вторых, даже если им удается найти работу получше, их зарплаты нещадно урезают. Или ребят вовсе увольняют спустя пару месяцев, не заплатив ни копейки.

Один парень окончил школу-интернат VII типа: маму, страдающую от шизофрении, лишили родительских прав, а его самого определили туда как ребенка с отклонениями. Он здорово разбирается в механике и на предприятии, куда пришел устраиваться на работу, легко прошел тестовое задание. Но, когда речь зашла о зарплате, ему предложили в два раза меньше указанной в объявлении. Аргументировали так: «У тебя справка из школы-интерната — считай, волчий билет. Больше тебе нигде не заплатят».

От родителей особенных детей я узнал, что им тоже непросто найти подходящую работу, потому что в детсад ребятишек не устроить, а ведь они требуют постоянного ухода.

Один фонд, конечно, не может изменить всю страну с ее менталитетом и бюрократической системой. Но мы рассудили, что можем создать место, где таким ребятам и их родителям будет комфортно жить, учиться и работать. Это место — инклюзивный поселок, с жильем, рабочими местами и возможностью дистанционного обучения.

Где и как мы собираемся строить инклюзивный поселок

Среди моих знакомых из банков нашлись люди, которые согласились передать проекту 600 га земли в Ярославской области и две небольшие производственные линии. Одна производит бетон, а вторая — несъемную опалубку. Это пенопластовые формы, из которых собирается стена, внутрь вставляется арматура для создания каркаса, а затем форма заливается бетоном. Так быстро строятся утепленные стены.

Знакомые купили эту землю в 2008 году, чтобы в будущем построить коттеджный поселок и жить там на пенсии. Поставили два коттеджа, а потом случился кризис — один, другой, и они махнули рукой на свои планы. Производственные линии отправили на хранение, земля стояла без дела много лет. Но за нее надо было платить налоги, следить за порядком на ней, оплачивать аренду склада, где хранилось оборудование. Я предложил им: «Давайте наш фонд купит у вас все это?» А они решили, что отдадут землю вместе с производственными линиями бесплатно.

Через три года мы построим здесь инклюзивный поселок, а первые дома появятся уже к концу 2023-го

Два коттеджа, которые поставили на участке прежние владельцы

На этой земле мы и планируем построить инклюзивный поселок «Твой дом» (это рабочее название). Среди архитекторов, которые создают его план, Анна Бахлина, специалист японского архитектурного бюро SANAA. До этого она работала в токийской компании Tekuto, и ее проект получил премию «Лучшее бетонное здание в Токио — 2019». Анна работала и в России, например над зданием музея «Гараж» в парке Горького. Когда я предложил ей поучаствовать в нашем проекте, она согласилась сделать это безвозмездно.

Еще нам помогает команда московского архитектора Анны Бенуж: ребята продвигают зеленую архитектуру. Их помощь тоже бесплатная, они даже разместили на своем сайте объявление о сборе пожертвований для нас. Единственное, о чем попросили, — это разрешение упоминать проект в портфолио.

Перед архитекторами стоит задача не только облагородить территорию, но и сделать ее удобной для особенных ребят. Например, создать такие дорожки, чтобы по ним было удобно передвигаться на колясках.

Пример таунхаусов, на которые мы ориентируемся

В поселке можно будет жить временно (до года), а в перспективе — постоянно. Мы планируем построить около 200 одноэтажных домов-таунхаусов, детский сад, гараж, клуб, звукозаписывающую студию для творчества ребят. Задействуем для этого свои производственные линии. А когда закончим, можно будет производить материалы и строить дома уже не для себя, а для рынка — и зарабатывать на этом. Поселок должен самоокупаться, чтобы не зависеть от пожертвований.

Ради этого мы собираемся построить агропромышленный комплекс с теплицами, фермой и двумя рыбными озерами. Все, что жители вырастят в теплицах, прежде всего пойдет на их нужды, а излишки можно будет продавать.

Нам согласился помочь китайский бренд (назвать его пока не можем), который производит «умные» теплицы с капельным поливом и температурным контролем. Для него эта помощь станет рекламой, поскольку он только-только выходит на российский рынок.

Из 50 заявок на грант выстреливает одна.

Ферма будет строиться на спонсорские деньги — государство не выделяет гранты на такие инициативы. Но оно может помочь с внутренним оснащением: покупкой оборудования и домашних животных. С сентября мы от лица «Твоего решения» начали подаваться на гранты. Из 50 заявок выстреливает одна, поэтому, чтобы получить три гранта, как мы запланировали, нам нужно подать не менее 150 заявок.

Цифры

Стоимость строительства жилого фонда: до 850 млн руб.

Стоимость 1 м² жилья: ≈40 тыс. руб.

Стоимость агропромышленного комплекса: ≈100 млн руб.

Сколько на сегодня потрачено из личных средств: ≈2 млн руб.

Для всего этого нам нужно создать социальное предприятие, и не одно. Вот как мы планируем организовать свою деятельность.

Какой будет структура проекта

С октября 2022 года статус социального предприятия может получить ИП с инвалидностью. До этого статус был доступен лишь субъектам МСП, у которых доля работников с инвалидностью составляла не менее 50% (и не меньше двух человек). При этом сам ИП-работодатель с инвалидностью не учитывался. Источник — Корпорация МСП

Организационной структурой занимаются специалисты из консалтинговой компании McKinsey (в этом году филиал американской компании в России перешел в управление российским партнерам. — Прим. ред.). Они помогают нам разобраться с юридическими и налоговыми аспектами. Мы создадим несколько юрлиц, каждое из которых будет социальным предприятием, курирующим отдельные направления:

строительство (как для собственных нужд, так и для рынка);
архитектуру и проектирование;
агропромышленный комплекс;
торговлю (продажа излишков продукции);
аутстафф-агентство (передача своих сотрудников другим компаниям);
продакшн;
корпоративный фандрайзинг (создание жителями поселка сувениров для компаний-партнеров).

У них будут соответствующие лицензии.

Направление продакшена связано не только с продвижением проекта, хотя и этим оно, конечно, занимается. Например, мы переделываем сайт фонда и готовим фото- и видеоматериалы для его релиза, сотрудничаем со СМИ, создаем программы благотворительных спартакиад на 2,5−3 тыс. человек, которые весной проведем в российских банках и не только.

* TikTok в марте 2022 года приостановил работу в России

Вторая задача этого направления — обучение ребят созданию медиаконтента. Многие выпускники школ-интернатов хотят снимать видео для ютуба, но их возможности — и физические, и финансовые — ограничены. А если они все-таки решаются завести блог, получают много негатива от публики и замыкаются в себе. Их наставниками в нашем проекте будет PR-директор одного банка и TikTok*-продюсер.

Всего в проекте задействованы около 35 человек, не все из них хотят быть публичными, поэтому я их не называю.

Какие у нас сроки и попутные планы

В ноябре-декабре мы запустим медийную рекламу. В январе-феврале закончим оформление социальных предприятий и развернем производственные линии, а с марта приступим к строительству домов. К концу 2023 года планируем построить корпуса под производственные линии, первые 20 домов и несколько теплиц.

Параллельно ведем переговоры о строительстве еще двух объектов для реабилитации детей — там можно будет находиться не дольше месяца. Одна база, по моим планам, разместится в Московской области: договариваемся с властями о том, чтобы передать фонду под эти цели старый детский лагерь. А вторая — на Алтае, на участке, который я когда-то купил для себя.

Зачем предприниматели поддерживают благотворительные проекты

То ли сейчас время, чтобы заниматься благотворительностью? Думаю, оно всегда подходящее, потому что всегда есть те, кто нуждается в помощи. Я делаю ставку на поддержку со стороны компаний, а не физлиц, поэтому самый большой риск для проекта — закручивание гаек, из-за которого крупный бизнес уйдет из России, то есть уйдут люди, на которых я рассчитываю.

Средние пожертвования россиян за октябрь

Помощь социально уязвимым группам населения — 856 руб.

В области медицины и здравоохранения — 850 руб.

В области прав человека — 623 руб.

В области экологии — 801 руб.

Помощь бездомным животным — 590 руб.

Источник — проект «Если быть точным»

** Meta признана в России экстремистской организацией. Ей принадлежат соцсети Facebook и Instagram, которые запрещены в РФ

С 8 августа, когда я написал на Facebook**, что начал заниматься фондом, мне предложили помощь около 1,5 тыс. предпринимателей. У всех разные мотивы. Кто-то считает, что участие в благотворительности благотворно влияет на развитие бизнеса. Кого-то, например черных металлургов, к этому принуждает государство. Есть те, кто чувствуют себя социально активными бизнесами и уверены, что помогать другим — их долг. Я говорил, что из ближайшей деревни к «Можайскому морю» приходили мужики, чтобы сжечь лагерь, так вот, среди предпринимателей таких мракобесов нет. Знаю, что около 70% моих друзей хотя бы один раз помогали благотворительным проектам, но не все это афишируют. При этом они не прочь познакомиться с теми, кто тоже кому-то помогает. Я думаю, что мы можем создать своеобразный клуб людей, которые занимаются социальным предпринимательством или поддержкой фондов, и это поднимет благотворительность в России на новый уровень.